Мужская вселенная. Часть первая.

Человеческое бытие огромно. В нем одновременно проявлено божественное и дьявольское. Без этого человек не был бы человеком. Вселенная человека состоит из четырех младших вселенных: вселенной андрогинна, мужчины, женщины и гермафродита. У каждой вселенной есть «свое лицо», своя «визитная карточка».

Так как в процессинге человек сталкивается с негативными моментами, приводящими к деградации духовного существа, то впечатление от рассмотрения вселенных, составляющих основу человеческого бытия, остается у него достаточно тяжелое и совсем не радостное.

Так знакомство с вселенной андрогина начинается с прояснения моментов отказа от своего духовного «я», с вселенной мужчины – с переживания отчаяния проигрыша, с вселенной женщины – с осознания боли забвения и отказа от себя, с вселенной гермафродита –с ощущения тупого безразличия к себе и ко всему окружающему миру.

Эти негативные переживания и эмоции духовного порядка становятся виднытолько в результате процессинга.

В обычной жизни они, как правило, скрыты в глубинах подсознания человека и не осознаются им. Что позволяет человеку, не смотря на эти низкотонные состояния духовного уровня, в обычной жизни быть вполне довольным своим бытием. В каждой из вышеперечисленных вселенных человек способен испытывать маленькие и большие радости, по-своему любить и наслаждаться жизнью. Он может быть счастлив так, как может быть счастлива точка зрения, помещенная в игру.

Но процессинг – это практика духовного возрождения, поэтому каждый, кто приходит в него, должен быть готов занять позицию духовного существа — внешнюю точку зрения на игру, в которой до этого момента он участвовал в качестве Игрока. Человек, обратившийся к процессингу, сталкивается со всеми негативными переживаниями, которые хранятся в пространстве духовного существа, проигрывающего свое человеческое бытие. Если человек в состоянии принять открывшиеся истины, то он получает шанс стать чем-то большим, чем человек и осознать свою истинную природу. Мир для него становится другим, более просторным и свободным от значимостей, которыми так изобилует человеческое бытие.

В данной статье речь пойдет о ВСЕЛЕННОЙ МУЖЧИНЫ.

Описать в одной статье все возможные проявления вселенной мужчины практически не возможно, так как она очень разнообразна. Это многообразие обусловлено самой ролью, которая отводится мужчине в игре.Мужчина – Игрок, главное действующее лицо на любой игровой площадке. Женщина в силу определенных причин, которые описаны в статье «Важность. Этика. Женская вселенная», лишена статуса Игрока. Видимо поэтому слово — «Игрок» – практически во всех языках мира не имеет женского рода.

Помощниками мужчины на игровой площадке являются собака (в современном мире ее заменил кольт), лошадь (в современном мире ее заменила машина) и женщина. Причем приоритет мужчина отдает собаке и лошади, так как они довольствуются тем вниманием, которое им предоставляют, не требуют большего, и не претендуют на равенство. Облегчая работу женщине (стиральные машины, посудомоечные машины, кухонные комбайны и так далее) мужчина обнаружил, что женщина ему больше не требуется.

Индикатором действительного состояния мужчины может являться его отношение к женщине. Чем в худшей форме находится мужчина, тем больше внимания уделяет он женщине, так как только на ее фоне он может выглядеть мужчиной.

В реальности физической вселенной проявлено огромное количество игр. Каждый игровой пакет задает свою реальность, в которой существует его игровая площадка со своими Игроками. Все эти игровые реальности проецируются на физическую вселенную и прекрасно сосуществуют вместе. Игровые реальности могут качественно отличаться одна от другой: иметь различные цели, задачи, правила, важности. Каждая игровая реальность предъявляет свои требования к Игроку, и «диктует» необходимый минимум ресурсов, возможностей и способностей, которыми должен обладать Игрок для того, чтобы принять участие в игре. Помимо этого каждая игровая реальность имеет свой «черный список» возможностей и способностей, которые не разрешено использовать в данной игре, и от которых Игрок, если он хочет принимать участие в игре, должен отказаться. Перечислять все возможные варианты, наверное, не имеет смысла. Лучше остановиться на том, что является общим для всех игр и в конечном итоге предопределяет судьбу Игрока в играх физической вселенной.

Все игры (или почти все), существующие в этой вселенной объединяет одно – в конце концов, они заканчиваются проигрышем. Игрок, вступивший в ту, или иную игру обречен на проигрыш. Проигрыш может быть молниеносным – в этом случае игра проигрывается дотла в течение нескольких минут; или постепенным — тогда проигрыш происходит в течение жизни, или растягивается на долгие века и даже тысячелетия.Последовательность этапов проигрыша одинакова во всех играх и каждый Игрок, однажды вступивший в игру, рано, или поздно ее проходит. Итогом игры для Игрока становится небытие.

В физической вселенной представлены игры трех классов – «выигрыш-выигрыш», «выигрыш-проигрыш» и «проигрыш-проигрыш». Игры класса «выигрыш-выигрыш» крайне редки и не типичны для физической вселенной. Отчасти это связано с высокими требованиями, которые эти игры предъявляют к Игроку, отчасти с тем, что сам Игрок не ориентирован на участие в этом классе игр. Препятствием, не позволяющим Игроку участвовать в играх «выигрыш-выигрыш» является злонамерение, носителем которого является человек на планете земля. Злонамерение является одним из мощных факторов, мотивирующих действия Игрока в игре, и предопределяющим класс игр, в которых он может участвовать.

Игры классов «выигрыш-проигрыш» и «проигрыш-проигрыш» основаны на злонамерении. Можно сказать, что человек, как носитель злонамерения, изначально создан для участия в этих классах игр, поэтому игры «выигрыш-проигрыш» и «проигрыш-проигрыш» широко представлены в физической вселенной и являются естественной средой обитания для Игрока на планете Земля.

Для того, чтобы увидеть что происходит с Игроком во время игры, нужно просмотреть весь путь, который проходит Игрок от момента вступления в игру до того часа, когда он перестает быть Игроком.

Этапы проигрыша Игрока в игре впервые были описаны Д.Стивенсоном.

Рассматривая игры класса выигрыш-проигрыш, Д.Стивенс выявил последовательность, в которой совершаются игровые ходы в этом классе игр. Выявленная закономерность легла в основу игрового шаблона, который в настоящее время известен как «шаблон Стивенсона».

Шаблон Стивенсона включает в себя четыре игровые опоры

- «быть известным»,

- «быть неизвестным»,

- «знать» и

- «не знать».

Согласно этому шаблону любая игра начинается с опоры «быть известным» и завершается на опоре «не знать».

Игровые опоры обозначают позицию Игрока в игре. Каждая из опор имеет свои отличительные черты, которые отражают изменения, происходящие с Игроком во время игры.

Однако Д.Стивенсон описал только первую часть «большого пути», который проходит Игрок в играх физической вселенной.

Игры выигрыш-проигрыш считаются здесь относительно благополучными, так как в них есть возможность выиграть.

Под понятием «выигрыш» в данном случае понимается способность Игрока совершать удачные игровые ходы, позволяющие ему реализовывать свою миссию в игре. Удачные игровые ходы не являются гарантией того, что Игрок выиграет игру. Они являются индикатором, показывающим, что Игрок находится в «хорошей форме» и способен совершать адекватные действия на игровой площадке, позволяющие ему достигать каких-то результатов. Люди называют способность совершать удачные игровые ходы – выигрышем, так как в реальности они не сталкивались с действительным выигрышем и не знают, что это такое.

Ведь действительный выигрыш (предполагающий триумфальное завершение игры и выход из нее) в играх физической вселенной даже не планировался. Не имея представления о том, что такое выигрыш, люди обозначили словом «выигрыш» удачные игровые ходы.

Неспособность Игрока совершать удачные игровые ходы автоматически означает для него невозможность дальнейшего участия в играх «выигрыш-проигрыш». Однако, это не означает для Игрока прекращение игры, и не является поводом для того, чтобы покинуть игровую площадку.

Игрок, потерявший способность совершать удачные игровые ходы остается в игре, и переходит на следующий нижний уровень – в игры «проигрыш-проигрыш».

Не смотря на то, что этот массив игр известен уже давно, первое его подробное описание было сделано Усачевым А.В.

Игры «проигрыш-проигрыш» основаны на отрицании изначальной игры. Это означает, что усилия Игроков, направлены не на достижение результата, апротив продолжения своего участия в изначальной игре и против самой игры, как таковой. В играх «проигрыш-проигрыш» Игрок начинает отрицать пространство игры, в которой он участвует: правила игры, себя, как Игрока игры, других Игроков, как партнеров по игре, а так же все, что было создано в процессе игры.

Так как мотивацией к действию является отрицание, то Игрок разрушает пространство игры, в котором находится, не приобретая при этом возможности выйти из него. В результате, он оказываетсязафиксированным в замкнутом пространстве среди руин и вакуума. Вакуум, в котором оказывается Игрок, возникает в результате разрушения связей с внешним миром: так как с одной стороны Игрок, отрицая себя, как Игрока, постепенно «стирает» себя в реальности игры и становится «невидимым» для играющих; а с другой, отрицая других Игроков, он утрачивает способность их воспринимать, осознавать и понимать.

Оставшись в одиночестве, Игрок начинает игры с собственным умом(инвертированные игры). С этого момента иллюзии заменяют для него реальность. Мотивации он начинает воспринимать как усилия и теперь «подумать» для него означает «сделать». Игры с самим собой, или игры с собственным умом являются завершающим этапом деградационного пути Игрока в игре.

Ниже этого уровня начинается лавинообразная дисперсия духовного существа, вступившего в игру, и оно теряет способность быть Игроком на игровой площадке, то есть утрачивает способность быть мужчиной.

Индивидуальности Игроков, в каких бы играх они не были проявлены, имеютмного общего.

У Игрока есть внутренняя потребность «раскрыть» себя в игре(реализовать свою миссию). Эта потребность, вместе с удовольствием от игры вовлекает Игрока в игры и заставляет играть.

Прежде чем оказаться вовлеченным в какие-либо действия, или эффекты, возникающие на игровой площадке, Игрок вначале должен согласиться с тем, что они могут быть. То есть для того, чтобы получить удар по щеке Игрок вначале должен сам кому-то дать пощечину.

Игрок безгранично предан игре, обычно он вкладывает в нее не только все свои силы, но и свою душу. Собственная этика становится разменной монетой в погоне за результатом. Продать душу дьяволу значит отступить от собственной этики преследуя победу в игре. Игра организована таким образом, чтобы большинство участников теряли свои души. Она предлагает неограниченные возможности для саморазрушения, ровно, как и для самореализации. Обратный процесс – восстановления себя в процессе игры не предусмотрен.

Те Игроки, которые стремятся восстановить свои морально-этические кодексы за счет игры, часто оказываются там, где совсем не хотели оказаться и еще больше усугубляют свое положение. Идея разрешить внутри игры свой внутренний конфликт (решить свои проблемы с этикой) обходится очень дорого.

Эмоциональные и безрассудные действия, которые периодически совершает Игрок — это ни к чему не ведущая попытка «переиграть» игру и восстановить растраченный в игре потенциал. (Нельзя переиграть то, внутри чего находишься).

Пока Игрок находится в хорошей форме, он знает свои возможности и ограничения, он «видит» игровую площадку и адекватно реагирует на изменения, возникающие на ней. Он воспринимает игру без упрощения, наблюдает за своими собственными поступками и строит реалистичные планы. У него нет иллюзии.

По мере того, как потенциал Игрока «размениваются» в игре, в своих действиях он перестает ориентироваться на реальность и начинает играть исходя из своих фантазий. Как правило, Игрок не отдает себе отчет о происходящих с ним переменах и считает причиной своих неудач (закономерных при отсутствии «видения» реальности) недостаточное количество ресурсов, возможностей, способностей, которыми он располагает, хотя на самом деле он страдает от недостатка осознанности.

Сложная человеческая деятельность не позволяет себя автоматизировать.Не возможно научить человека играть, если он утратил способность к этому. Различные обучающие программы плодят «псевдо» Игроков, зависящих от любых колебаний, происходящих в игре и ориентированных только на какие-то стационарные условия игры.

Игра не только удовольствие, но и тяжелое испытание. Тот, кто хочет сохранить себя в игре, должен очень серьезно относиться к тому, что делает. Он не может быть наивным и играть, повинуясь своим одномоментным мотивациям. Как только Игрок перестает отслеживать последствия своих поступков, он начинает отступать от своей этики, и проигрывать.

Обиженным, надеющимся на чудо и считающим, что мир задолжал им состояние, так же нечего делать в игре – это потенциальные «лузеры». У этих Игроков огромное количество ошибок восприятия, поэтому у них мало шансов на успех, они излишне рискуют, или излишне осторожны. Игра ничего не прощает. Неадекватность в игре приводит к потерям.

Поведение Игрока управляется командами подсознания, отчего он не в состоянии прекратить играть. Он чувствует себя счастливым, когда выигрывает и крайне несчастным, когда терпит поражение. Проигрыш равнозначен для него смерти, так как проигравший Игрок, не способный более реализовывать свою миссию – играть, теряет смысл своего существования.

Игрок никогда не знает, почему он проигрывает (при ближайшем рассмотрении все его доводы по этому поводу оказываются ложными). Если бы он знал причину своих поражение, то предпринял бы что-нибудь для восстановления своих позиций в игре. Однако он продолжает играть как в тумане.

Проигрывающий Игрок теряет контроль над ситуацией, и пытается достичь недостижимого. Он всегда пытаются вылезти из ямы, куда упал, и отыграться. Он меняет род деятельности, партнеров, начинает руководствоваться советами нового «гуру», и создает фантазии о своем спасении. Он надеется, что кто-то примет ответственность за него и его жизнь. Его отчаянная вера в магическое разрешение всех проблем помогает торговцам счастьем разных мастей и калибров изымать у него оставшиеся ресурсы в обмен на советы сомнительного содержания.

Но ничто не сможет ему помочь, пока он не решит сделать что-то сам для себя. Прежде всего, для того, чтобы восстановиться, ему нужно будетизменить образ мысли. Он должен перестать обвинять в своих проигрышах обстоятельства и окружающих, и осознать, что все свои проблемы он создает для себя сам.

Игра не заботится о благополучии Игрока, но и не пытается ему навредить. Когда солнечным днем легкий ветерок качает катер, неспешно скользящий по синим просторам, его пассажиры испытывают удовлетворение. Однако стоит подняться шторму, как умиротворение, царящее в их головах, может смениться паникой. Но мысли пассажиров по поводу океана существуют только в их сознании. И они будут угрожать жизни людей, если станут определять их поведение вместо разума. (Если пассажиры во время шторма вместо конструктивных действий, направленных на спасение катера, поддадутся смятению и будут в ужасе метаться по палубе).

Игра может быть удивительно щедрой и увлекательной; а может быть опасной и трудной. Чем более рационально Игрок относится к игре, тем выше его шансы не только получить желаемое, но и сохранить себя. Если же Игрок следует «захлестывающим» его эмоциям, то он не в состоянии сосредоточиться на реалиях игры.

Если игра начинает управлять эмоциями Игрока, заставляя его быть счастливым или испуганным, то Игрок не может полностью воспользоваться возможностями своего разума. Эмоциональная зависимость от игры – это начало проигрыша. В процессинге эмоциональную непроизвольность называют драматизацией. В момент драматизации человек не присутствует в реальности, а находится под воздействием материала реактивного банка (несчастные случаи, неудачи, или удачи в которых «увязло» его внимание и которые навязчиво «лезут в голову»). В момент драматизации эмоции управляют человеком, блокируя его ум, лишая осознанности и произвольности. Наличие драматизаций говорит о том, что Игрок теряет внешнюю точку зрения на игру и все больше погружается в игру, теряя видение и управление игрой.

Игрок не может по своему желанию освободиться от игры. Он вынужден в ней находиться даже тогда, когда уже потерял желание играть.

Совершая удачные игровые ходы, Игрок уверенной походкой спешит… к проигрышу. Наглядной иллюстрацией этого утверждения является рассказ «Месть шута».

Месть шута

«Француз ума не имеет, и иметь таковой почитает величайшим для себя несчастьем» — однажды эту историческую фразу произнесу я.

До того, как мысль о собственной глупости посетила меня, я был наивен, считал себя сильным и могущественным, носил бирюзовый бархатный камзол и ездил на белой лошади. Именно эти вышеперечисленные качества стали причиной того, что прекрасным летним утром я скакал по направлению к лесу, в лагерь гугенотов, для того, чтобы передать им предложение короля сдаться. Я торопился, мне нужно было вернуться к обеду, очаровательная Жюли непременно хотела видеть меня.

 На разгоряченной лошади я ворвался прямо в стан гугенотов и лихо спрыгнул на землю. Меня обступила разномастная толпа.

 Разбойники, крестьяне, лучники, рыцари в потертых доспехах, монахи с толстыми крестами на шеях – все с интересом смотрели на меня. Обведя это сборище презрительным взглядом, я про себя решил, что только принц Конде или герцог Наваррский могут позволить себе связаться с такими людьми, ведь в них никогда не было изысканности и тонкого вкуса. Я, гордо расправил плечи, собираясь выяснить, кто у них предводитель, но не успел открыть рот.

«Шевалье, ты наступил на мою тень. Это не хорошо» — увешанный ножами, грязный, вонючий гугенот подходит ко мне, на нем одежда рыцаря, но на лице нет ни тени рыцарского благородства. Я демонстративно подношу кружевной платок к носу. «Кто тут у вас главный? Я хочу его видеть» — надменно говорю я. «Все хотят его видеть, шевалье. Тебе придется подождать» — лжерыцарь подходит вплотную и заскорузлой рукой лениво почесывает себя по волосатой груди. Я вижу катышки грязи под его ногтями. Мне становится противно, и я отворачиваюсь. Мне хочется поскорее покончить со своей миссией. Не дожидаясь аудиенции у главаря шайки, я кричу в толпу: «Я посланец его величества, король обещает вам жизнь, если вы присягнете ему». Увесистый подзатыльник сбивает меня с ног, шляпа сваливается на землю и на нее сразу наступает чья-то грязная нога. «Я не разрешал тебе, шевалье, поворачиваться ко мне задом. Ты очень неучтив». Я вне себя от возмущения и хватаюсь за шпагу. Удар ногой в челюсть не дает мне подняться. Чьи-то цепкие руки стаскивают с меня камзол и оружие. Я как тряпичная кукла безвольно болтаю руками. Пространство начинает пульсировать, сжимаясь и разжимаясь.

 Он не имеет права со мной так обращаться! Я – посланец короля! До этого момента я был уверен в своей полной неприкосновенности. Король так игриво и легко, во время партии в бильбоке (бильбоке – игра, в которой игрок должен поймать кольцо или шарик с дырочкой на палочку или в прикрепленную к ней чашу), попросил меня выполнить пустячную просьбу… Он не мог меня подвергнуть опасности, он не знал… Я вспоминаю ехидный взгляд Ляруша: «Поторопитесь любезный, пока король не передумал». Горькое прозрение болью окутывает душу. Меня послали в осиное гнездо. Король не мог не знать, он меня разменял. Кровь закипает от этой мысли. Мир меркнет.

Убийство посланника короля, развяжет королю руки. Я – заложник политических игр короля. Я – шарик, брошенный королем в чашу герцога Наваррского. Сознание начинает рассыпаться. Родство с королевской семьей, образованность, манеры, возвышенность, благородство – начинают выливаться из меня вместе с кровью и блевотиной. Мне хочется вывернуться наружу.

 Откуда-то изнутри меня поднимается безумная обида и жалость к себе. За что? Я плачу и смеюсь одновременно. Я не могу остановиться, и от этого мне становится еще прискорбнее и еще смешнее. Толпа не может понять, что со мной происходит и смеется в ответ.

Возврата к прежней жизни нет. Я выброшен двором и опозорен чернью. Теперь чем хуже, тем лучше. Мне нужно поскорей избавиться от себя. Хорошо, что никто не видит меня в крови, без камзола, избитого и униженного сбродом; что никто не узнает, как надо мной улюлюкает и потешается вооруженная цепями и вилами толпа. Пусть Жюли думает, что я умер достойно. Я хочу разорвать короля. Я хочу всем, взирающим на меня, выжечь глаза и вырвать языки. Сознание того, что это не возможно сводит меня с ума.

Рыцарь-разбойник напяливает на себя мой камзол, он трескается у него на спине, раздается одобрительный хохот. Он делает удивленные глаза и, прищурившись, обращается ко мне: «Хлипок ты, однако, шевалье». Он доволен своей шуткой и видимо, благодушно настроен. «Ладно, пустите его. Скажи королю, что мы не согласные, мы люди вольные и он нам не указ». Я ненавижу его за то, что он не собирается меня убивать. Великодушие палача – отказать опозоренной жертве в смерти. Он обесчестил меня и даже не посчитал нужным убить.

 Я не могу больше жить. Я катаюсь по земле и царапаю ногтями землю.

 Когда я прихожу в себя, уже ночь. Я, шатаясь, иду между спящими повстанцами. На меня никто не обращает внимания, как будто меня нет, вероятно, решив, что я сошел с ума. Под раскидистым дубом, подложив под голову остатки моего камзола, спит лжерыцарь. Из его раскрытого рта раздается клокочущий храп. Какое-то время я смотрю на его вздымающуюся грудь. Мне мало его украдкой убить. Я, осторожно подойдя поближе, расстегиваю штаны и писаю ему на грудь и на лицо. Спросонья он не может понять, в чем дело и глотает мочу, попавшую ему в рот. Я выливаю на него все до последней капли.

Все, что произошло потом, стерто из памяти бесконечной болью. По отрывочным воспоминаниям и ранам на теле я могу предположить, что меня вначале били, потом вешали, потом вынимали из петли и опять били. Я был равнодушен, я знал, что сумел отомстить.

Из пелены красного тумана и густых белых хлопьев меня вырывает нестерпимая вонь. Я хочу пошевелиться, но не могу. Вначале я решил, что умер. Когда я открыл глаза, к своему ужасу понял, что нет. Господь приготовил мне новые страдания, на которые я не рассчитывал.

Я, голый и обмазанный испражнениями, крепко привязан к клетке. Маленький ослик неспешно везет тележку с клеткой к городским воротам. Это конец.

 ……….

Грань между блеском и ничтожеством трудно отыскать, но ее можно пересечь. Заветной чертой для меня стала тень крепостных ворот, которую я пересек в окружении полчищ мух и ужасной вони. Если раньше я жалел о том, что не умер, сейчас я жалел о том, что родился.

Повозка с клеткой стоит посреди улицы. Никто не смеет к ней подойти. Я не двигаюсь, пусть лучше думают, что я умер. Жарко, мне очень хочется пить, но мне противно облизать пересохшие губы. Кто-то берет ослика под уздцы и отводит на скотный двор. Я стараюсь не слышать реплики зевак. Я проваливаюсь в напряженное забытье. В глубине души теплится мысль, а вдруг меня никто не узнает. Я представляю, как украдкой пробираюсь в свои покои, одеваю изысканный наряд и еду ко двору. «Граф, где вы были так долго»? – спрашивает король. «Я немного задержался в пути» — с поклоном отвечаю я.

Меня начинают поливать холодной водой из бочки, чтобы смыть с меня экскременты и разогнать мух. «Это кто ж его так». «Сам залез, свинья всегда грязь найдет» — переговаривается дворня. Видимо они решили, что я мертв

Я немного приоткрываю глаза – мой вечный соперник, граф Ляруш, неспешно идет по двору, изящно опираясь на трость и поддерживая какую-то даму. У меня все холодеет внутри. Только не это, она не должна сюда придти…

 Моя любовь и моя мечта пристально смотрит на меня, с интересом изучая мои гениталии. Мы встречаемся с ней глазами. Она вскрикивает и падает в обморок. На какое-то мгновение граф застывает на месте, его лицо неестественно бледно. «Хоть мы с вами и враги, но мне жаль вас, вам лучше было бы умереть. Тогда из вас сделали бы героя. Сейчас сюда прибудет король. Он лично хочет убедиться, как обошлись с его посланцем». Предстать в таком виде перед королем! Последняя надежда каплями стекает с меня. «Шевалье, убейте меня» — хрипло прошу я. Мышцы его лица подергиваются: «Я не могу, я наношу удары рыцарям, а не…» — он не договаривает и смотрит мне в глаза. Затем его лицо приобретает привычную твердость и надменность, он приказывает увести Жюли, зовет стражников и приказывает рубить им прутья клетки. Меня развязывают, и укладывают на стог сена. Граф накрывает меня своим плащом. Я хочу его поблагодарить, но он жестко смотрит на меня: «Помните, мы с вами враги. То, что я сделал сейчас, я сделал бы для любого». Он поворачивается и уходит.

Я закрываю глаза и пытаюсь понять: он спас меня по доброте души, или просто не хотел марать о меня совесть и руки? Все переворачивается внутри. Я познал дружбу своего врага. Сетка здравого смысла, защищающая меня от разрушения, рвется. Все, что я раньше ценил, превращается в кучу навоза. Я срываю с себя лохмотья тщеславия. В мире нет ни добра, ни зла. Есть человек, который проявляет свою волю. Все остальное – тлен и суета.

Я научился думать, это открытие ставит меня в тупик. Раньше у меня не было этой «дурной привычки». Я и не предполагал, что это такое полезное занятие. Ощущение действующего ума необычно, но приятно. Из пустоты, рождается нечто.

Мне не нужно больше «казаться», я есть. Осознание этого наполняет меня уверенностью и силой. Мне больше не стыдно за себя. Я не собираюсь прятаться от чужих глаз. Я отомщу тем, кто вольно или невольно унизил меня.

 Чтобы быть неуязвимым, нужно быть дураком или священником. Я выберу роль шута.

Двор наполняется шелестом платьев, звяканьем шпаг и звонким лаем. На прогулку с королем вышли собачки короля. Маленькие собачки разных мастей и пород, увлеченно обнюхивают меня. Запах настолько их возбуждает, что некоторые из них поднимают лапки. Король делает изумленно-извиняющийся вид, приказывает их отогнать от меня и предусмотрительно не подходит ближе. Тонкий запах сандала и розовой воды не могут перебить вонь, исходящую от меня.

Король, видимо, разочарован, что пропустил самую увлекательную часть зрелища, и удивлен моим невозмутимым видом. Он жадно рассматривает то, что осталось от меня и не может вспомнить заранее приготовленную шутку. «Мы очень рады видеть вас… живого» — наконец произносит он. «Когда вы появитесь снова при дворе? Мы ждем удивительного рассказа от вас» — придворные, пряча лица в надушенные платки, одобрительно кивают головами.

«Теперь, при дворе вашего высочества, я могу появиться только в костюме шута» — спокойно говорю я. «Я прошу вас назначить меня своим придворным шутом». По рядам пришедших пробегает негромкий вздох, все с удивлением смотрят на меня. «Я не смею отказать вам» — высокомерие играет в глазах короля — «Я прикажу, чтобы вас хорошо помыли». Я почтительно приподнимаюсь на сене и провожаю глазами венценосного посетителя. «Когда-то я тоже был таким же галантным и достойным, пока ты не продал меня» — думаю я про себя – «я заставлю тебя пожалеть об этом».

Часто король – это ширма, за ширмой — тот, кто управляет мыслями короля. Раньше я прислуживал королю, теперь король будет служить мне.

Пока я не надел шутовской колпак мне хочется проститься с Жюли. Я хочу сказать ей, что мое сердце принадлежит ей на века. Что я не смею надеяться ни на что. Что не надеюсь, что она мне будет верна. Я упаду перед ней на колени и скажу: «Мой ангел, я отпускаю тебя». Жюли будет трепетна и нежна, ее глаза будут влажны…

 Моя невеста усиленно избегает меня. Наконец, дождливым осенним вечером, мне удается остаться с ней наедине. Она прекрасна, надменна и холодна. «Граф, я прошу вас оставить меня, вы мне противны, от вас дурно пахнет». Моя любовь растекается грязной лужей у ног ее туфелек. Она брезгливо ее обходит, боясь испачкать подол нарядного платья. Меркнет небесный свет, который отделял меня от пучины зла.

Я не просил о сочувствии, но не готов был к презрению. Та, которую я боготворил, оказалась безжалостней и бессердечнее тех, кого я ненавидел. Мое сердце никогда не сможет больше любить. Я запрещаю себе быть великодушным.

Я буду мстить тем, кто растоптал мою жизнь, кто видел мое падение, кто отказался от меня. Я буду мстить тем, кого когда-то любил. Я разрушу то, чему поклонялся и верил.

 ………

Я стал шутом, и остался при дворе.

Моя редкостная интуиция и острые шутки скоро сделали меня любимцем короля, он поверил в мою преданность. Передо мной стали заискивать и искать моего расположения.

Успех не вскружил мне голову, руками своего покровителя я методично сводил счеты с теми, кто обесчестил меня. Суровое наказание ждало тех, на кого пала моя кара – от публичного позора до мучительной смерти.

 Первым жертвенному огню мести был принесен лесной бродяга. Я умело организовал военную компанию против него. Лучшие рыцари Франции посчитали за честь свести счеты с презренным гугенотом. Его участь была решена.

Мы встретились снова. На нем был железный ошейник, на мне шутовской наряд. Чтобы он вспомнил меня перед казнью, я, поднявшись на эшафот вслед за ним, и описал его лицо. Если б вы знали, как сверкали его глаза, как он рвал железные цепи и плакал от бессилия. Народ, собравшийся на площади, улюлюкал и хохотал. Напоследок я приказал палачу вырвать ему глаза. Его сжигали на медленном огне. От его крика стонала толпа, но это ничуть не волновали меня. Я вдруг понял, что любых пыток будет мало, ни одна из них не удовлетворит меня. Я буду мстить ему даже после его и своей смерти. Его душа вздрогнула и застыла, если, конечно она у него была.

Затем настал черед Жюли. Я знал про нее все. Пытаясь скрыть преступную связь с человеком низшего сословия, она сама ко мне пришла. Когда Жюли дрожащей рукой развязывала корсет и молила вспомнить о нашей любви, я делал вид, что тронут. Когда она разделась, я привел к ней своего пса. Я несколько лет учил мраморного дога совокупляться с суками человеческого рода. Вначале он кусался, но потом привык. Смышленый пес сразу взялся за дело. Жюли молчала и прозрачно смотрела в никуда, не смея пошевелиться. В самый неподходящий момент, меня навестили мои друзья. Она вскрикнула, нельзя передать, как просили ее глаза. Но я не мог не открыть дверь. Жюли сама, дождливым осенним вечером, пять лет назад, разыграла свой жребий. От нее всегда теперь будет пахнуть псиной.

Через два дня Жюли умерла, я слышал, как плакала и металась ее душа. На девятый день души не стало, она превратилась в запах пса.

Король Франции был лучшим королем, он научил своих подданных пользоваться вилкой, ввел в обращение экю и создал этикет, но скука и безделье сводили его с ума. Я убедил его в том, что ему нужна большая война. Генрих Наваррский был утвержден личным врагом короля. Я уверил короля, что люди заранее назначены – одни к вечному торжеству, другие к вечному крушению. В погоне за торжеством король потерял Францию, Франция обрела нового короля. Генрих Наварра взял эту тяжкую миссию на себя. Когда бывший король предстал перед Наваррой, он был зелен от унижения и страха. О его мантию вытирали ноги те, кто когда-то заглядывал ему в глаза. И даже преданный шут глумливо смотрел на него из-за плеча нового короля. Шут… бывший король задержал на нем взгляд и видимо что-то понял, наверное, он раскаялся, но время нельзя повернуть назад. Душа бывшего короля рассыпалась и превратилась в пыль.

Ляруш захлебнулся в религиозной бойне. В результате глупого недоразумения друзья сочли его предателем. Возмездие было скорым, о готовящемся покушении его предупреждал враг… Смерть была быстрой. Иногда мне кажется, что он умер от удивления. Его душа рвалась и стенала, не веря в предательство друга и дружбу врага.

Моя месть была изощренной, никто из жертв не мог ни в чем обвинить меня. Каждый из тех, кто унизил меня, кто видел мой позор, получил сполна.

 Я выполнил то, что обещал сам себе. Но когда я достиг цели, я не поверил в это. Я не знал, что делать дальше.

Я думал, что, уничтожив врагов, я сотру свое прошлое. Однако, одержав победу, я понял, что прошлое, как клеймо, вечно будет на мне. Я не смог вырвать из своей души уязвленное самолюбие. Дальше была мучительная пустота. И я не смог ей противостоять. Я решил, что мести не может быть много. И всегда найдутся те, кому стоит мстить.

Невоздержанность в кознях и убиении друзей подорвала мое здоровье. Поэтому двор Генриха Наварры вздохнул с облегчением, когда от неумеренности в питье умер его придворный шут, значительно раньше своей смерти.

 Моя душа так и не нашла покоя.

Е.А. Джус